Разговор с батюшкой: о семье, целомудрии и проблеме абортов 1943

– Здравствуйте, отец Алексий. Спасибо, что нашли время встретиться с нами. Расскажите, пожалуйста, вначале немного о себе и своей деятельности.

– Отец Алексий Вязов. С 2003 года являюсь настоятелем прихода церкви Сретения Господня села Кучки, а параллельно основной богослужебной деятельности основное послушание несу в таких заведениях как «Дом малютки», Перинатальный центр, Йошкар-Олинский реабилитационный центр для детей и подростков с ограниченными возможностями, ранее – в спецшколе «Становление» для детей девиантного поведения. А первый опыт я получил от общения с детишками в «Теплом доме».

Моя деятельность была направлена в первую очередь на последствия разрушения семей, неблагополучных семей – там, где дети были отторгнуты. Этот опыт, связанный непосредственно с трагедией разрушения материнства и отцовства, я несу уже 18 лет. Нахожусь непосредственно там, где совершается трагедия лишения жизни детей.

– Почему вы выбрали помимо священничества еще и такой вид служения?

– Инициатива была высказана на церковном собрании священником, который затронул эту тему – что, к сожалению, абортов много, а защищать души детей некому. Поэтому я откликнулся и начал изучать, как необходимо вести беседу, изучать психологию, начал общаться с психологами, врачами. И нашел поддержку среди тех, кто переживает, что детки лишаются жизни таким образом. Причем поддержку на самом высшем уровне среди врачей. Одна из них – Буйлина Ольга Петровна, главный акушер-гинеколог республики. Сейчас она, к сожалению, им уже не является, но на тот момент была непосредственно руководителем всего этого направления и во всем меня поддерживала. Я получил колоссальный опыт общения с такими людьми: с врачами, особенно с психологами. Елена Сергеевна Князева тоже в этом вопросе меня очень сильно поддерживала.

– Какие виды поддержки оказываются сейчас современным подросткам и семьям в трудной жизненной ситуации?

– Глобально за Церковь я не могу ответить. Но трагедия в том, что многие священники взялись за это дело, немножко окунулись, поняли всю сложность, тяжесть вот этого давления, когда ты участвуешь непосредственно и в жизни, и в смерти, и в переживаниях… И многие все это бросили. У меня есть единомышленник, и он старается что-то делать. Но этого недостаточно…

В отношении разрушенных семей подросткового поколения: к сожалению, молодые люди тоже зачастую идут этим разрушительным путем – вместо сохранения целомудрия и приготовления к семейной жизни повторяют ошибки своих родителей. Из опыта общения с молодёжью в вышеназванных центрах я, к сожалению, увидел, что мама делала то же самое. Бывают, конечно, случаи исключительные. Но в основной массе своей ситуация такова: если в семье без стеснения говорят «да, я делала аборт», то и ребенок понимает, что «почему бы и нет». Как будто передается эстафета.

Я в основном общался с кризисными детьми. Это покалеченные судьбы, покалеченные дети. Особенно в спецшколе «Становление». Да и в «Теплом доме» то же самое: из семьи пьющих родителей, ведущих низкий уровень нравственной жизни, асоциального поведения. Дети наркоманов, дети алкоголиков… Эти детки, конечно, очень сильно искалечены.

Я не могу сказать, что им забота не оказывается. Их просто содержат для того, чтобы либо передать в другую семью, либо «довоспитать», чтобы дети в школах могли учиться. Я с ними занимался эти годы, приобщал их к церкви, учил покаянию, приобщал ко Святому Причащению. То есть у нас это все было регулярно. Сейчас этот центр закрыт – власти решили, что нужно там сделать садик. «Теплый дом» сейчас находится за пределами города. В «Доме малютки», когда я туда пришел, было около 120 детей – теперь, Божией милостью, в основном этих деток раздали в семьи родительские, сейчас их количество очень маленькое. Но тоже в первые года пришлось наблюдать повальный отказ в роддомах, в больницах. Общался с матерями, которые отказывались, – то есть работа велась такая, что приходилось быть непосредственно и в семьях, где мама решила для себя, что ребенок ей не нужен…

Историй очень много. За эти годы накопился большой опыт, конечно. Поэтому сказать, что дети находятся без внимания, нельзя. Но в основном все занимаются тем, чтобы накормить-напоить этих детей, в школу собрать. А внимания нравственному, духовному воспитанию ребят уделяется мало. Они сами себе предоставлены.

– Какие основные причины, препятствия стоят на пути воспитания нравственной молодежи? Какие действия необходимо предпринять для их решения?

– Мы говорим снова о кризисах в семьях. Не там, где благополучный папа и благополучная мама воспитывают своих детей. Таких семей не так много, но они есть. Но я не могу сказать за всю церковь. Может я неправильно, конечно, поступаю. Ведь находясь перед лицом ужаса трагедии, не могу не брать во внимание, что было до этого. Я борюсь непосредственно с тем фактом, который совершился. И моя задача, как священника, который защищает эту маму не только от духовной погибели, но и от физической расправы над ребенком, задача сделать все, чтобы этого факта не совершилось. Вот какой у меня опыт конкретно. Как на войне бывает: кто-то сидит в штабе, кто-то готовит пищу, а кто-то сражается на передовой. Вот и я себя считаю на передовой. Когда уже поднимается меч над шеей ребенка, надо этот меч в последний момент остановить.

А говорить о том, что надо идти в семью и там что-то проповедовать – это совершенно другая работа. Она велась для того, чтобы помочь конкретному ребенку, конкретной маме или конкретной семье, духовно помочь. Конечно, для начала надо накормить. Конечно, сначала нужно создать фундамент, а потом разговаривать уже духовно, если человек этого попросит... В основном проблема этой трагедии в том, что люди испытывают колоссальное давление отсутствием материальных средств или половинки, которая безучастна. То есть отца пьющего или гулящего, или просто любовника, или друга, который не хочет участвовать в заботе о будущем ребенке.

– Если мы затрагиваем тему нравственности молодежи, то нельзя не коснуться созвучной с ней темы, а именно темы ценности жизни как таковой. По статистике, предоставленной за 2021 год в докладе уполномоченного по правам ребенка Марии Львовой-Беловой, количество суицидов за последние 3 года возросло на 13 %, а число повторных случаев на 92,5%. Картина наркозависимости среди подростков выглядит также неутешительной: за 2021 год количество молодых людей, зависимых от наркотических веществ, составляло 60% от всех наркоманов (6 млн чел), причем средний возраст таковых людей был 15–19 лет. Эти показатели безусловно связаны с мировоззрением и воспитанием современной молодежи. В связи с этим хотелось бы задать вам вопрос, насколько велика роль семьи в процессе формирования молодежи как ответственного и адекватного поколения?

– Вопрос, конечно, глобальный. Поэтому на него так сразу не ответишь. Давайте я приведу пример. Мы с вами в первую очередь разговариваем как православные христиане. И наша призма, через которую мы пропускаем смысл формирования семьи именно христианской, как будущей ячейки общества, которая будет действительно приносить пользу в созидании. Не в разрушении, а в созидании с точки зрения Христа. И вот этот ваш предыдущий вопрос, как Церковь может повлиять глобально, масштабно на изменение духовное, чтобы дети у нас в петлю не лезли и не пьянствовали, и блудом не занимались – вопрос к каждому христианину. Ведь мы должны все-таки воспринимать нашу беседу с точки зрения, что мы, как отдельные христиане можем сделать для того, чтобы те, кто с нами соприкасается, видя, что мы живем правильно, соблюдаем заповеди Божии, подражали нам, христианам.

Недавно я был на конференции в Перинатальном центре по вопросу целомудрия. Там я высказал такую точку зрения. Как можно найти пример? Вот вы сейчас задаете вопросы российского масштаба, мы говорим о нашей стране. А ведь можно взять просто и посмотреть, как живут люди в религиозных сообществах, не обязательно православных. Давайте возьмем Дагестан, Чеченскую Республику, которые являются абсолютно религиозными сообществами. Там живут и христиане, но в основном люди, исповедующие ислам. Я не побоялся сказать на этой конференции, что нам надо научиться жить как они. Я имею в виду иметь такой же моральный облик. Я не говорю религиозное зрение, а именно моральный опыт, потому что их религиозность отражает их быт, их традиции. Они не стесняются насаждать в своих семьях уважение к старшим, сохранение целомудрия, отношение негативное к алкоголю и всему, что связано с уничтожением своей души. Поэтому для того, чтобы нам получить эффект, как у них, 100-процентного благополучия именно в семейных отношениях, чтобы все было чисто, и семья не разрушалась, для этого каждый из нас, будучи христианином, должен в обществе и в своей семье не стесняться жить по Святому Евангелию.

Хочу привести пример. Он не осуждает церковь, а показывает реальность, потому что, как говорится: «Самые коварные люди, которым мы доверяем, являются христианами». В абортариях 99 процентов детей убивают христианки. Не мусульманки – христианки. Не иудейки, не представители других конфессий, а именно христиане. Потому что ценности христианские воспринимаются только как традиции. Не путь истины для того, чтобы спасти душу, а только лишь как традиции, которыми мы пользуемся: крестить ребенка – получить какую-то защиту, обвенчаться – красиво продолжить свадьбу, поставить свечку – получить что-то там от Небес, получить водичку, освятить кулич и т. д. и т. п.

И, находясь среди этих людей страждущих, я отметил такой момент. Приехал в очередную семью, где 8 детей, которые находятся в социально тяжелой ситуации. Они не пьющие, не гулящие, пытаются создавать свой быт, но находятся в категории людей, у которых низкий достаток. Поэтому мы создали фонд для поддержки семей, находящихся в тяжелом положении (Центр гуманитарно-продовольственной помощи при социальном отделе Йошкар-Олинской епархии). Вот мы загрузили машину и поехали кормить эту семью. И вот, когда я с ними общаюсь, я обнаруживаю, что на ребятишках, их восемь детей были тогда дома, у них нет крестиков. Я задаю вопрос: «Ваши детишки пока еще не крещенные? Наверное, у вас трудности их покрестить». И эта мама говорит: «Нет. Вы знаете, мы тоже крещенные, мы крестились сами. Но, к сожалению, кроме отрицательных примеров среди христиан, которые живут с нами по соседству, мы не увидели… Поэтому мы считаем, что Церковь очень слаба, и что она не влияет на этих людей. И они ничего не делают, чтобы исправить свою жизнь». Она меня поразила, потому что сказала правду – она обличила мою деятельность, как священника, что мы не имеем такой силы, чтобы врачевать душу настолько, чтобы люди действительно обращались к спасению, ко Христу…

Проблема семейная, проблема тяжести этих деток, которые находятся под бременем падших родителей или родителей, которые живут безнравственно – и как следствие, это отношение к убийству детей, как примерно сходить и вырвать зубик – эта проблема ровно такая, насколько люди ее осознают, как христиане. А они ее воспринимают как очередной этап жизни… Поэтому, чтобы попытаться что-то изменить, чтобы наши дети, жены, будущие поколения действительно боялись не нарушения даже заповедей, а покалечивания собственных душ, нужно чтобы каждый христианин прислушался к голосу Божиему. В том числе через Святое Евангелие. В том числе через проповедь Церкви, в том числе через обостренное восприятие совести, которое все-таки должно присутствовать в человеке. Я так говорю, потому что видел, как люди, которые приходят делать аборт, улыбаются, надсмехаются над этим: «Батюшка, ты говоришь серьезные вещи. Но для меня это пустые слова, потому что не то, что я в Бога не верю. Нет, я в Него верю, но кормить мне этого ребенка нечем». Она так заявляет.

Я еще хотел подчеркнуть, что трагедия этих женщин и девушек не в том, что они стали беременными и хотят убить детей. А трагедия в том, что мужская половина труслива, безучастна и омерзительно слаба настолько, что толкают в спину этих девушек, сами находясь на дистанции, и оправдывают себя: «как ты поступишь, так и делай». Вся полнота этой ужасной трагедии ложится на плечи вот этих вот слабых, неспособных участвовать в поддержке «мужчин», вся ответственность лежит на них. Из этого опыта общения с этой категорией лиц, я пришел к выводу, что в большинстве случаев, если нет твердой поддержки мужчины, женщина выбирает смерть собственного ребенка. Потому что мужчина безучастен. И неважно, сколько у них средств, чтобы пропитать этого ребенка, неважно, как они живут. Именно отсутствие силы воли у мужчины и способности дать женщине хоть немножко моральной духовной поддержки, что «я тебя не оставлю», ведет к тому, что женщина совершает аборт.

– Какие действия на ваш взгляд необходимо предпринять для сохранения и укрепления института семьи? Что необходимо предпринять родителям? Как поговорить с ребенком и быть услышанным?

Я провожу в храме Рождества Христова в Йошкар-Оле каждую неделю беседы для крестных. В большинстве случаев это люди абсолютно нецерковные, то есть у них нет опыта духовного – они просто с улицы пришли и хотят стать крестными. И одна из мам, которая здесь сидела, сказала: «Батюшка, как нужно объяснить ребенку, что Бог существует, чтобы ребенок уже поверил, 5-, 6-, 7-летний?» Я ей объяснил так: «На самом деле, если мама имеет духовное переживание в молитве, общении с Богом, если мама именно духовно принимает веру как источник ее спасения души, как некую лампадку, которая теплится внутри и обогревает в том числе сердце собственного ребенка, бывает даже слов не нужно. Достаточно маме начать верить, и плоды веры сами собой переходят в сердце детей». То есть верить не словами, не внешними обрядами, когда приходим в церковь записки подавать, свечки ставить. А жить по вере. Напитываться благодатью. Тогда на духовном уровне происходит вот эта безмолвная проповедь. Если ты живешь со Христом в сердце и пытаешься словеса из Евангелия применить к собственной жизни, то те, кто с тобой соприкасается, а особенно ребенок от мамы, напитывается этим духом. Не разумом, а духом, который у нее самой существует. Это первое.

Ну, а все остальные вопросы – что такое хорошо, что такое плохо… – это естественный нравственно-моральный процесс. Я же говорю о духовном процессе. То есть когда восприятие Бога, восприятие божественной благодати, восприятие Церкви как источника спасения души человека становится критерием всей духовной жизни христианина. И для тех, кто действительно так живут, для них не встает вопрос что-то объяснять детям, они просто практически учат своих детей, как мама-курочка учит клевать зернышки цыплят. И дети воспринимают именно эти азы, они трудятся, молятся, если нужно, постятся… Это является для них источником просвещения, вразумления и всего остального. Слова не так важны, как дело.

– Если мы говорим о разговоре между подростком и родителем, то довольно часто поднимаемой темой является тема целомудрия. Как Вы понимаете данный термин? Что бы вы могли посоветовать родителям: как подобрать верные слова, чтобы не смутить ребенка и не смутиться самому?

– Лучшим проповедником зла в мире является источник информации – компьютер, телевизор… То, что у нас заложено в сердце христианском – стыд – является преградой злу. Если мы этот стыд применяем в отношении самих себя, то ребенок поймет, что это чуждо для него. Запретные плоды сегодня лезут, как черви, со всех сторон! Борьба за то, чтобы ребенок не напитался этим злом, является практическим занятием: что делает родитель, чтобы ребенок действительно максимально сохранил целомудрие? Надо сохранить в ребенке стыд. Каким образом? Все мы знаем. Тут ни о чем говорить не надо. Поэтому у каждого родителя свой подход к ребенку. А по поводу того, как ребенку образно передать восприятие целомудрия и той чистоты, о которой заботятся многие родители, конечно же, лучше обратиться к примерам из жизни святых, из жизни праведных людей. Потому что мы свой опыт не можем передать, к сожалению, у нас такого опыта нет. Особенно у тех, кто 90-е годы пережил, безбожные времена… Поэтому дай Бог сохранить стыд. И этот стыд должен стать таким барьером, который всегда вовремя преграждает растление души.

– Еще одной непростой и довольно острой темой нашего времени является тема сохранения беременности. По данным Маристата за 2020 год аборт совершили 3901 человек. В целом, что такое аборт с точки зрения Православной Церкви, и что происходит с девушкой, совершившей аборт, на физическом, психологическом и духовном уровне?

– Нарушение шестой заповеди, которая гласит: «Не убий». Мы, когда совершаем такой грех, уничтожаем в себе в том числе частицу Бога. Зная, что это не просто физический акт формирования в нас другого тела, а божественное присутствие, которое освящает будущего человека в утробе матери, является Божиим промыслом. И вот мы вторгаемся, кто клещами, кто химическими препаратами, кто другой разрушительной силой против частицы Бога в человеке. То есть мы поднимаем руку на творение, созданное Творцом. И отсутствие понимания, что это не «я» и это не часть моего тела, что это действительно то, что мне не принадлежит, позволяет человеку грубым образом вторгаться в промысел Божий. Это, конечно, все пытаются завуалировать словами: «прерывание беременности», «это еще плод, еще не ребенок»...

Я вам приведу лучший пример, который все это выведет наружу – что такое убийство собственного ребенка. Около 5 месяцев назад я смотрел в глаза молодой маме, у которой в животике был 6-недельный (1,5 месячный) ребенок. И я не просто говорил, что у нее в животе ребенок и показывал ей на плакатах, что у этого маленького человечка есть ручки, есть головка, даже есть биение сердца. Я пытался убедить маму этой девушки, то есть бабушку ребенка, чтобы она ни в коем случае ничего не делала такого, что ее собственная дочь убила ее внучку или внука. Обычно для меня эти детки либо Маша – девочка, либо Ваня. В этом случае была Маша. И вот я пытался достучаться до сердца матери, что она именно ребенка хочет убить. Не какой-то плод, не какую-то частицу слизи собственного организма, а именно ребенка. Но пока я с ней беседовал, ее мама пришла к выводу, что «это все понятно. Это все страшно, что батюшка говорит, но нам нужно учиться. У нас есть будущее, и мы хотим это будущее, счастливое будущее… А этот ребенок – помеха». Вот она принимает решение, идет в другой кабинет и ей дают химический препарат. И весь ужас в том, что то, что вышло из ее утробы, оказалось у нее на руках. Она просто пошла в туалет, и ребенок вышел в ее руки. И она, обезумевшая, бегала по коридору с этим маленьким ребеночком. Она видела головку маленькую, она видела ручки, пальчики малюсенькие… Я без всякого сомнения могу сказать, что эта трагедия будет главной трагедией ее жизни. То, что она видела своими глазами. То, во что она не верила. И сказать можно только, что это чистой воды убийство. Убийство самое мерзкое, потому что тот, кого уивают, беззащитный, не может себя защитить. И в этой трагедии участвовала непосредственно ее мама, которая фактически стала тем человеком, которая подтолкнула ее, чтобы она прыгнула с моста. В спину, при чем. С разбега. И я, конечно, был тоже в большом шоке, что она получила такую травму, что ни с чем несопоставима. Но эта травма очень назидательна. Потому что человек пытался скрыться за терминами, которые, в том числе, мама ей объясняла – что это просто плод. И она увидела, что ее дочка, Маша, в таком теле маленьком – с бессмертной душой, лежит на ее собственных руках.

– Что делать, если кто-то из близких задумывается сделать аборт? Как найти верные слова и не навредить ему своей реакцией и действиями?

– Навредить не получится, потому что, то, что они сами себе вредят непосредственно, для них будет разрушительным. Поэтому вы ничем не навредите. Когда-то бывают нужны и, может даже главнее слов, ответные дела.

Давайте возьмем студентку, 17-летнюю, которая учится. У меня таких случаев больше всего. Вот её послали в город учиться в техникум, в институт. И она встречается с молодым человеком. Молодой человек еще неустойчив, у него нет постоянного дохода, а может уже и есть… Но она боится, что ей негде будет жить, потому что у нее нет своего жилья; у нее не будет постоянного питания для нее, для ее ребенка. Потому что молодой человек, конечно же, испугался и даже не сказал, что на ней женится. Что можно такой девочке сказать в утешение? Никаких слов вы не найдете. Ей нужно конкретно сказать не то, что это грех, не то, что это вызов Богу. То есть тут говорить о высоких материях не придется в любом случае. Её это не остановит.

А вот есть другой вопрос. Чем священник занимается, когда говорит с людьми, в том числе, с мусульманками, с неверующими, со слабо верующими, когда приходят люди, абсолютно не имеющие веры, а порой вот наши воспитанницы нашей воскресной школы? Практика показывает, что, если ты хочешь, чтобы голодный человек слышал о Боге – сначала накорми. Если ты знаешь, что у этой будущей мамочки нет возможности снять квартиру – объединитесь с молодежью, потратьте деньги на эту квартиру. Чтобы она знала, что внесет своего ребенка не в общагу или в свой родительский дом, откуда ее выгонят за этот позор. Она должна быть уверена, что от нее никто не отвернется. Ей нужна конкретная поддержка. Когда я борюсь за ребенка, я обещаю золотые горы. И говорю правду. Что если ты сохранишь ребенка, я буду рядом с тобой до тех пор, пока ты не скажешь «все, батюшка, хватит». Если тебе будет нужна кроватка, ты ее получишь. Если нужно оплатить тебе квартиру, она будет оплачена. Если тебе нужно каждый месяц приносить средства к существованию, ты будешь их получать в любом случае. Из всех случаев за 18-19 лет моего общения с этими девушками я никого не обманул. Больше скажу, ни одна не сказала, что «батюшка, ты меня ввел в такую ситуацию, что я оказалась у разбитого корыта».

Во всех случаях нужно человеческое участие. Не слова, о том, что «побойся Бога» и «не нарушай заповеди», а человеческая любовь. И когда человек действительно с трагедией рядом находится, он как бы прыгает с моста. И что я могу сделать? Я готов часть своей жизни посвятить тебе. Настолько, насколько ты готова ее принять. И если она верит в то, что я действительно свои слова исполню, я просто обязан пока она не будет в материальном благополучии, делать все, что необходимо. Пока сам их не накормлю, я за стол не сяду. Вот такой принцип. И если мы говорим о высоких материях, ничего не делая, толку от этого никакого не будет. Надо решать конкретную задачу в конкретном случае.

Приходилось, в том числе, искать этих молодых людей, вразумлять их. Кого-то строго, кого-то с любовью. Потому что надо девушку поддерживать: если не будет отца у ребенка, что бы ты не делал, она все равно понимает, что с ребенком ей потом замуж тяжело выйти. Поэтому нужно здесь, в том числе, быть участным. Если они разорвали отношения по каким-то причинам, нужно сделать все, чтобы эта трагедия закончилась. Мне приходилось это часто делать. Я тут сидел недавно до полдвенадцатого ночи, уговаривал молодого человека не разрушать жизнь девушки-мусульманки, у которой в животе ребенок, потому что цена вопроса – жизнь этого ребенка. И милостью Божией я ее покрестил в это воскресенье. И наша встреча перевернула всю ее жизнь. Потому что я дал ей не слова утешения, а такую правду, в которой присутствует любовь Божия, любовь человеческая. Потом она ко мне домой приехала, мы с ней там еще общались. Целый путь проделали в течение полутора месяцев, чтобы подготовиться ко Святому Крещению. Иными словами, это очень многогранная работа. Она не сужена только до религиозных вопросов, потому что здесь общаешься с категорией лиц, которые абсолютно нецерковные люди. Но если человек воспринимает свою трагедию, как плод именно греха, тогда можно говорить действительно о духовных вопросах, связанными со спасением души. Но это может делать тот человек, который действительно в духовных вопросах имеет хотя бы маленький опыт.

– В случае с беременными девушками поддержка со стороны родных является порой чуть ли не самым важным и влияющим фактором для сохранения беременности. И если мы говорим о семье, то хотелось бы также услышать ваше мнение: что такое по вашему мнению крепкая семья и зачем вообще нужна семья нашему современному миру? Миру, в котором так много людей чайлдфри (осознанный отказ от родительства), карьеристов, феминистов, шовинистов или людей, пропагандирующих ЛГБТ сообщества.

– Что такое крепкая семья? Это когда два человека осознают вместе восприятие смысла жизни. Если семья формируется от потока необходимости создавать себе комфорт, уют, обеспечивать себе карьеру, рост финансовый, экономический, то, конечно, рано или поздно можно заработать трещину на этом корабле, который могут и финансы потопить. Это не крепкая семья. Это семья, которая планирует наперед достижение и получение каких-то результатов. Мы говорим с вами о том, что есть действительно смысловые категории. Если мы говорим про христианскую семью, то муж и жена воспринимают собственную семью как действительно малую церковь, в которой формируется общая духовность, общее восприятие жизненного пути, общее понимание конца этого пути и понимание, для чего вообще мы создавали семью. Вот когда придет осознание «для чего мы создали семью» и каким путем в лоне церкви двигаться, тогда не остается вопросов, потому что, находясь под рукой Божией, супруг и любимая жена, занимаясь молитвой как необходимостью, как дыханием, вместе, именно вместе, воспринимают Бога, как источник всех благ, в том числе семейных. А люди, которые рожают детей, а потом делают из них кумиров, видят только в этом смысл жизни: в детях, во внуках, в том числе в их карьере.

Я уже об этом говорил – материальные ценности. К сожалению, рано или поздно, когда такие люди чего-либо лишаются, теряют смысл жизни. Я могу конкретный пример привести. Когда происходят трагедии с потерей детей, а уж что говорить о том, сколько людей разоряются, сколько ситуаций, когда люди не могут выплачивать кредиты – моментально не просто образуется трещина, а настоящее цунами проходит катком по семье, которая вчера еще была счастлива, когда муж и жена обещали в ЗАГСе до конца дней быть вместе и умереть на одном ложе, забывают про свои обязанности, про свои обещания. И во главу угла встает вопрос, кто больше сможет оторвать от этого корабля, который вчера назывался семьей. Кому-то квартиру, кому-то ребенка, кому-то машину, кто-то должен все заплатить по кредитам... Христиане так не поступают. Но, к сожалению, на практике в большинстве своих случаев именно так все-таки поступают христиане. Мы возвращаемся к тому же самому, что трагедия общества в формировании восприятия молодежи, как нужно жить правильно, идет параллельным путем с тем, о чем говорит Церковь. Что сей корабль семейный должен быть освящен духом.

Почему семья – муж и жена, двое – плоть едина? Потому что духовность родителей является источником абсолютной любви, которая распространяется и на детей, и на внуков, и на правнуков. То есть люди живут в любви Божией, купаются в ней, освящаются ею, и даже вопрос маленьких трещин является просто необходимостью, чтобы испытывать самого себя. Когда родители ссорятся – это является прививкой, лекарством, чтобы побеждать себя и подниматься еще на большую ступень в вопросах преодоления собственных страстей, таких как гордыня и себялюбие. Поэтому искушения для семьи очень нужны. Именно в искушениях познается сила, притягательная сила этой духовной любви, и способны ли мы друг другу сострадать. Там, где нет искушений, где нет скорбей, нет лишений – корабль не испытан. Любая волна его захлестнёт и разрушит.

– Многодетные семьи зачастую ассоциируются с заботами и ущемлениями себя в комфорте. Но каковы преимущества у многодетных семей и есть ли они вообще?

– Как может говорить кухарка о том, каков меч в бою, если она его в жизни не взяла в руки? Поэтому говорить о тех людях, которые вкусили, что у них за столом не шесть пар глаз детских, а 12 или больше, я не могу – сам я не многодетный, у меня только трое детей… Я себя ощущаю многодетным, когда сажусь за стол в церкви, в своей семье церковной, в трапезной, и за столом у меня 50 человек, из которых 20 детей. Тогда я чувствую себя многодетным отцом, который заботится об этих детях. И знает, что это великое счастье, что я могу разделять, радоваться, общаться с теми, кто любит меня, кого я люблю. Вот это и есть для нас многодетная семья.

Я общался недавно с московскими священниками и удивился, что у одного священника 10 детей, он живет в Подмосковье, служит тоже лет 15 уже. Другой священник служит и живет в Москве, у него 12 детей. Я был в шоке (в хорошем смысле слова), что мы в регионах здесь живем и для нас 5–6 детей – это считается подвиг великий, а москвичи, которых мы воспринимаем как любящих комфорт и все блага, позволяют себе в Москве, в центре нашего государства иметь такое количество детей. Я спросил у этого отца: «Как вы там всё успеваете?» Но они объясняют так, что мама чувствует поддержку от старших детей, которые заботятся о младших. И этот паровозик маленький постоянно в движении, и никто никуда не теряется, никуда не опаздывает, все следует своим чередом. Если тебе Боженька дал детей, то Он о них и позаботится. Вот именно там, где есть такое восприятие, что все в руках Божиих, Его благодать и любовь, распространяется на будущих родителей. Дети – они как цветочки. Они никогда не имеют зловония от того, что что-то им не хватает и они живут в каких-то лишениях. Они всегда цветут и пахнут, потому что благодать Божия освящает эту малую церковь. Там все в радости, там все в любви. Конечно, есть лишения. Не хватает одежды, чего-то там еще, но никакого трагизма в этом просто быть не может…

– История своего семейного древа – это то наследие, которое доступно большинству из нас. Насколько вообще важно знать свои корни, передавать эту информацию детям и как наличие у них этих знаний влияет на воспитание детей?

– Кто любит свою семью, кто бережет дерево, корни, кто пытается сохранить этот ствол, подобно древу, то, конечно, на нем будут и яблоки, и цвести он будет долго. Кто не поливает корни, кто не заботится об этом дереве, тот не увидит и плодов. В любом случае. Здесь все духовное, здесь все глубокое. Словами тут не передать. Кто любит своих родителей, кто не может не любить своих детей. Кто не почитает своих родителей, тот не почитает Бога.

– Раньше дети смолоду работали на полях, заводах и т. д. бок о бок со своими родителями и, безусловно, их труд сказывался также на их воспитании, их формировании как личности. Современным примером совместного труда может также послужить работа нашего движения «Православные добровольцы». Как вы оцениваете работу движения, есть ли у вас пожелания и предложения для улучшения нашей деятельности?

– Я для себя недавно лично услышал такую фразеологию, что «не так важен путь созидательный, в том числе и добрый, сколько плоды, которые он приносит». Именно плоды. Когда мы делаем добрые дела, мы не задумываемся о том, какой плод мы получим. Мы не мечтаем, не планируем, что у нас вырастит великий урожай от того, что мы что-то садим. Потому что, будучи христианами, мы воспринимаем это как что-то естественное, Богом нам данное в соответствии с теми талантами, которые Бог нам дал. И мы распоряжаемся ими только потому, что Боженька нам это дал. Если мы будем так относиться к этому труду, не как к собственному произволению, то великой мудростью Божию через наши руки, через наши глаза, через наши слова, распространяемые Христа ради, у нас будет успех. Тогда у нас будет действительно любящая Христа семья.

Я еще хочу повторить, что та многодетная женщина, о которой я рассказывал, раскрыла мне правду о том, что мы мало трудимся, а много говорим. Мы приняли решение со своим приходом доказать этой женщине, что церковь все-таки способна и врачевать, и любить, и жертвовать Христа ради, а не воровать и пьянствовать, и жить безнравственно, как это делают христианские семьи. Мои прихожане после проповеди, которую я произнес, приняли решение (без меня) собираться, приезжать в эту семью, привозить на их огород навоз, детям привозить все необходимое. Они не ставили себе целью получить их сердце, их души: «вот тебе пряник, давай нам душу». Нет. Они решили просто полюбить их. Взамен ничего не просить. И результат мы увидели. Она попросилась приехать вместе с детьми в храм. Эту огромную семью наши прихожане привозили на автобусе. Нам ничего от них не надо. Мы с ними вместе помолились, покушали в трапезной. Потом вскоре к ним приехала очередная машина с помощью. Все что они просили, они получили. Не от наших рук, а от рук Божиих. Через тех людей, которые воспринимают Евангелие как ориентир для конкретных дел Христа ради.

Поэтому все, что делают добровольцы, или просто христиане, миссионеры, проповедники, они себе ничего не присваивают. Они даже не думают о том, что они имеют какую-то ценность своего труда, что их награда будет на Небесах. Они об этом не должны думать. Они должны воспринимать это как милость Божию: «Господь мне дал силу, красоту, энергию и, самое главное, любовь, которая через меня исходит. И я что-то пытаюсь творить». Ошибка многих молодых людей в том, что они ищут совершения подвига. Потом разочаровываются, потому что даже среди молодежи появляются испытания, искушения, лишения, непонимания, зависть и много всяких соблазнов… Поэтому необходимо именно духовное рассуждение: «Для чего я все это делаю? Для чего я жертвую своим временем? Для чего я жертвую своим здоровьем, своей любовью? Только потому, что Господь дал мне милость, любящее сердце и я пытаюсь подражать Ему. Вот ради чего».

Беседовала Мария Веккер.