Владимир Легойда: Образование во всем мире сейчас в большом тупике 650

О том, как общаться с молодежью на понятном ей языке, зачем экономистам читать «Братьев Карамазовых», о плюсах и минусах дистанционного образования и самом светлом впечатлении в прошлом году рассказал журналу «Сириус» председатель Синодального отдела по взаимоотношениям Церкви с обществом и СМИ Владимир Легойда.

— Владимир Романович, на Всемирном фестивале молодежи вы выступали на открытии новой библиотеки в Университете «Сириус». Как оцениваете этот проект?

Пока реализована только небольшая часть этого масштабного проекта, но первый блин не вышел комом. Очень впечатлило пространство, эти стеллажи, уходящие ввысь! Теперь мне интересно, как будут добираться до верхних полок, чтобы достать оттуда книгу.

Важно понимать, что современная библиотека — это не просто хранилище бумажных книг в том понимании, которое было у нас в детстве и юности: библиотекарь, читательский билет, карточки, каталог. Это новое пространство, которое задумывалось и как лекторий, место встреч и интеллектуально насыщенного общения.

— Еще принято думать, что современная библиотека должна быть наполнена электронными книгами. Вы как к ним относитесь?

Я их не читаю — не мой формат. Но у меня они совершенно не вызывают отрицательных чувств. Когда появилась печатная книга, все говорили, что это бездушное и холодное изобретение. Эмоции понятны: настоящей книгой считали ту, которая была любовно выведена рукой переписчика, куда была вложена душа.

Так что все это уже было и не должно нас отталкивать. Хотя изобретение становится в полном смысле культурой, когда очеловечивается. Это не моя мысль, а Юрия Лотмана. И в этом смысле есть риск. Ведь скорость и масштабы изменений таковы, что возникает вопрос: успеваем ли мы очеловечить технологии, когда многие не знают и половины функций своего телефона?

— Выходит, бумажная книга вам ближе?

С 13 лет я читаю книги с карандашом, это устоявшаяся привычка. Я подчеркиваю важные мысли, что-то фиксирую для себя, делаю выписки. Понятно, что электронные книги в этом плане удобнее, ведь можно сразу скопировать понравившийся фрагмент, не выписывая его. Но мне «не зашло», говоря современным языком. Я в этом плане усложняю себе жизнь: читаю книгу, подчеркиваю нужное место, потом ищу его в электронной версии и копирую, чтобы самому не набирать.

У меня была печальная история в юности. Это было в начале 1990-х годов, я тогда год учился по обмену в Америке, в Калифорнийском университете. И когда улетал, взял с собой тетрадки, в которые выписывал цитаты из книг: несколько больших тетрадей, 96 листов в клеточку. Они помогали мне в учебе. Но авиакомпания потеряла багаж, а вместе с ним и все мои записи.

Когда появились компьютеры, я стал все переносить в электронный формат. У меня по большинству прочитанных книг есть конспекты. И когда Telegram стал частью нашей жизни, я решил завести свой канал с цитатами и публиковать там эти выписки: от книг по физике до стихов. Назвал его «Ум чужой» — это строки из «Евгения Онегина»: «Уселся он с похвальной целью себе присвоить ум чужой». А поскольку я человек бумажной культуры, то решил перевести этот канал в книги. Сегодня у меня уже вышло три тома. Правда, всего 100 экземпляров, потому что делал их для друзей. Часть из них теперь пополнила новое книгохранилище Университета «Сириус». Это единственная библиотека в мире, где есть эти издания. (Улыбается.)

— Вы сочетаете несколько профессий, но часто говорите, что преподавание приносит наибольшее удовлетворение и вы отдаетесь этому делу на сто процентов. В чем для вас призвание педагога?

У меня есть внутренний критерий, который указывает, может ли человек быть преподавателем. Это стремление делиться. Если ты что-то узнав, сразу хочешь об этом рассказать, у тебя есть шанс стать преподавателем.

Если говорить о задаче наставника, то здесь мне видится два подхода. Есть педагоги, которые считают, что их задача — понятно объяснить студентам материал. Я же уверен, что важно зажечь или даже задеть учащегося. Он может разозлиться или не согласиться с тобой, но задумается над тем, что ты ему сказал, прочитает что-то, перепроверит. В идеале моя задача — вдохновить. А все объяснить я не могу, я ведь сам многого не знаю. Образование должно быть увлекательным, но сложным.

Сейчас в образовании присутствует много игровых методик, но, думаю, нельзя превращать обучение с увлечением в обучение с развлечением. Учеба – это труд. Она должна быть интересной и увлекательной, но не может становиться лишь легкой и развлекательной прогулкой.

— Если говорить о наставничестве, каким должен быть современный ментор?

Право на то, чтобы тебя слушали, нужно завоевать. Важно не превращаться в преподавателя, только когда ты переступаешь порог аудитории. За ее пределами ты вроде бы нормальный человек: беседуешь, чай пьешь. А заходишь — и все, другой. Для любой аудитории, тем более студенческой, ты не должен переставать быть собой. Не стоит на лекциях переходить на другой язык — это контрпродуктивно!

— Какие слабые места видите в современной системе образования?

Образование во всем мире сейчас в большом тупике. Как из него выбираться, непонятно. Это и скорости, с которыми все меняется, и огромный объем информации, который мы не успеваем перерабатывать, и неясность целей, и плохая координация между учебным процессом и профессиональным миром, и так далее.

Я вижу две главные проблемы. Первая — внутренняя: предельная прагматизация образования. Студенты-экономисты меня как-то спросили: зачем нам читать роман «Братья Карамазовы»? Я начал им объяснять, невольно встраиваясь в эту логику прагматизма, что при чтении сложных текстов образуются нейронные связи. Я называл реальные аргументы, но они все были в прагматической логике. А должен был им сказать: искусство — это способ познания самого себя; прочитав «Братьев Карамазовых», ты становишься другим, получаешь опыт, которого без этой книги у тебя бы не было.

Вторая проблема образования — внешняя. Она заключается в том, что ушло разделение на профессиональные знания и любительские. Почему-то стало считаться, что мнение каждого человека по любому вопросу одинаково ценно, а это величайшая глупость! Мы приходим к врачам и начинаем их учить, как нас лечить, или обращаемся за помощью к адвокатам и говорим им, как выстраивать защиту. Граница между профессионалом и дилетантом стала очень размытой.

— А что думаете об онлайн-образовании, которое стало таким популярным после пандемии?

Образование должно быть общением живых людей. Если мы говорим про дистант, когда лектор находится в одном месте, а студенты в другом, то это можно и нужно использовать, в случае если есть какой-то профессор, который не может приехать к вам в университет. Но переводить все образование в онлайн не нужно. Это наглядно показала пандемия, особенно в школах. Ведь даже взрослых людей, которые способны себя мотивировать и организовать, не так много, а мы говорим о детях. Значит, мы рискуем в какой-то момент их вовсе потерять.

— В прошлом году впервые в «Сириусе» была запущена образовательная программа «Культура и общество», и вы стали ее руководителем. Все ли получилось?

Я бесконечно благодарен «Сириусу» за то, что у меня появилась такая возможность.

Это был мой первый опыт общения со школьниками, и он оказался чрезвычайно вдохновляющим. Все ребята и преподаватели, которые были в этом задействованы, ушли с положительными эмоциями.

«Культура и общество» — программа «Сириуса» для учащихся 8-х и 10-х классов. Ее цель — дать старшеклассникам представление о ценности знания и способах изучения окружающего мира, а также помочь по-новому взглянуть на современность и традиционные школьные темы.

Участниками программы стали десятки учащихся со всей России, которые добились успехов в изучении литературы, истории и обществознания, а также проявили себя в проектах, творческих конкурсах и исследованиях. Для них проводили лекции и мастер-классы ведущие специалисты в области истории и культуры.

После завершения программы мы многие моменты анализировали, и в этом году хочется кое-что поменять. Даже другие критерии отбора разработали. Они будут чуть более конкретными и пожестче, чтобы найти именно тех детей, которые нам нужны.